Сигнал с того берега

№19, 5 мая 1945

Крутая волна  ударилась о зыбкий плотик и отбросила Вдовенко в сторону. Это совсем близко разорвался немецкий снаряд, взбудоражив поверхность реки. На какую-то долю минуты  гвардейца оглушило, и он камнем пошел ко дну. Мелькнула мысль: „Все… теперь погиб“. Однако солдатская воля к жизни взяла свое —усилием ослабевших рук Вдовенко вытолкнул себя из бурлящей воды. И первое, о чем подумал он; было: „Рация не разбита?“. Нет, вот она плывет, надёжно прикрепленная к плотику. Гвардеец нагнал ее и, снова ухватившись за выступ плотика, стал толкать его к западному берегу, на котором укрепилась горстка наших стрелков…

Глубока на этом участке река, высоки ее берега! Они ощетинились огнем немецких пулеметов. Но что может остановить волю советского воина, выполняющего приказ командира? Вдовенко мысленно повторил слова офицера, сказанные полчаса назад: —Знайте, рация на том берегу решит многое. Ждем ваших сигналов.

—И вот Вдовенко плывет. Косые лучи вечернего солнца отражаются на металлических деталях  рации. Частые пули немцев плюхаются рядом, взбрызгивая маленькие фонтанчики воды. Берег. Неприметной тенью пробрался Вдовенко к группе храбрецов. И вовремя! Гвардеец быстро связался с командиром, передал ему целеуказания. Загудели гвардейские: снаряды. Они  ложились в центре скопления фашистов, рвали их на куски.

Наступили сумерки. Все замолкло. Казалось, что немцы отказались от безуспешных попыток сбросить стрелков—гвардейцев с занятого плацдарма. Но эта тишина не обманула бдительности Вдовенко.  Он чутко прислушивался, зорко всматривался вперед . Так и есть – несколько многочисленных  цепей фетишистов пробирались втихую, маскируясь высокой травой. Радист прикинул расстояние до них разрывы наших снарядов могут нанести ущерб и гвардейцам.

Тогда Вдовенко, не задумываясь, крикнул товарищам: —Укрывайтесь в щели за склоном берега! Оставьте меня одного. — Оставить? На гибель явную?—не  согласились бойцы —Так нужно, друзья!

И стрелки поняли, укрылись. Ведь, они должны были во чтобы то ни стало удержать плацдарм! Снова понеслись радиоволны. Вдовенко говорил в микрофон: „Возьмите-на три деления левее старого ориентира“. „На три деления левее —переспросил командир. — Тогда  разрывы снарядов могут накрыть и вас“. „Так точно! но если вы пожалеете меня одного, то погибнем все мы. Немцев очень много. Они берут нас в клещи“,

Что мог возразить на это командир, сам сотни раз смотревший смерти в глаза. Снаряды крошили немцев, но последние, не считаясь с потерями, яростно лезли вперед. Ближе, ближе, ближе… Еще 12 — 18 шагов и все будет кончено, плацдарм будет утрачен.

— „Огонь на меня!“, —крикнул в  микрофон Вдовенко… — Огонь на радиста, —упавшим голосом приказал командир и снял фуражку со словами: — Какой прекрасной’ души человек сейчас погиб.—Не в силах сдержать горечи, офицер вышел из блиндажа. — Товарищ командир!—донесся вслед голос связиста,  дежурившего у рации — Да! — Сигнал е того берега… Немцы захлебнулись в собственной крови, удирают, Вдовенко жив!

Так геройски сражается за честь и независимость  своей Родины алексинский земляк, комсомолец Пантелей Прокофьевич Вдовенко, ранее работавший в совхозе „Красное“.